В 1912—1914 годах астроном В. Слайфер заметил в спектрах туманностей смещение линий к длинным волнам, к красному концу спектра. В конце 20-х годов американские астрономы Хаббл и Хьюмассон, изучая полученные с помощью самого большого тогда зеркального телескопа (диаметром в 2,5 метра) фотографии около полутораста различных далеких галактик, установили, что красное смещение тем больше, чем, по-видимому, дальше от нас туманности. Впоследствии эта пропорциональность между красным смещением и расстоянием (“закон Хаббла”) была подтверждена для сотен галактик.Красное смещение обычно объясняется на основе принципа Доплера, австрийского физика, установившего еще в 1842 году, что частота звуковых колебаний складывается с относительной скоростью источника и приемника, разреживаясь при удалении, учащаясь при сближении (подобно тому как корабль встречает гребни волн чаще, когда плывет им навстречу; свист приближающейся электрички тотчас понижается, едва она начинает удаляться). В соответствии с этим принципом предполагают, что частота световых колебаний уменьшается, свет краснеет вследствие разбегания от нас этих небесных светил, как разлетается материя при взрыве.
Но если “мировой пузырь” раздувается, то, следовательно, когда-то, несколько миллиардов лет назад, вся вселенная была сосредоточена в одном центре, сжата в одном невероятно плотном куске первичной материн.
Богословы с благочестивым рвением быстро сделали теологические выводы из этой гипотезы: взрыв этого “первоатома” и был якобы божественным творением мира. Пий XII в речи перед членами ватиканской академии наук осенью 1951 года говорил: “Видимо, современной науке действительно удалось гениальным взглядом на миллионы столетий назад стать в какой-то степени свидетелем того стоящего в начале мира, когда материя обрела бытие и море света и сияния внезапно появилось из нее… Современная наука… со свойственным физическим доказательствам достоверностью… подтверждает, таким образом, то обоснованное заключение, что во время оно вселенная вышла из рук создателя”.
Прежде всего обусловленность покраснения света разлетом туманностей — еще не факт, а только одна из многих гипотез. Многие ученые объясняют уменьшение частоты колебаний света просто потерей им энергии на больших расстояниях — в сотни миллионов лет. Причиной покраснения, думается, может быть и прохождение светом на своем длинном пути многочисленных гравитационных полей различного потенциала, прежде всего гигантского изменения при выходе из галактики и входе в галактику.
Но все эти варианты объяснения не устраивают метафизиков и мистиков, потому что означают бесконечность мира. Разлет звездных туманностей не доказывает конечности мира. В теории вселенского расширения есть верная диалектическая идея изменчивости всего обозримого мира звезд, чуждая многим естествоиспытателям Ньютоновой школы. И хорошо, что такая идея стала привычной. Но в своем абсолютистском и теологическом понимании теория первого взрыва “расширяющейся вселенной” — новая вариация того же представления о том, что каждая известная вещь имеет начало; теперь утверждается, что известная нам часть вселенной может иметь начало. Но где основания считать, что известная нам вселенная — вся вселенная и что ее начало было первым началом, а не концом чего-то предшествующего, то есть превращением? В одних областях вселенной звездные скопления могут расширяться, в других — сжиматься. Разлет может быть вызван взрывом, а может быть, и пульсацией. Все отдельное во вселенной: и атомы, и планеты, и звезды, и галактика, облака галактики, без сомнения, не вечны, когда-то возникли и когда-то исчезнут, превратятся в другие образования. Но не из ничего и не в ничто. И нет никаких оснований думать, что эти превращения производятся мировым духом.
